Артур Рубинштейн (Arthur Rubinstein) |

Arthur Rubinstein

Польский музыкант Артур Рубинштейн — личность легендарная. Ego pianistiческий путь di sala 1900 de li Berlînê, di sala 1976-m de li Londonê vegerî. Гастроли Артура Рубинштейна в СССР di sala 1964'an de ji bo çapkirina çapê. Peldanka 77 salî ye? Ji ber vê yekê, ji ber vê yekê ji bo rexnegiriya G. Deman, „опасения оказались неосновательными. Покажи нами предстал увлекательнейший пијанист, полностью сохранивший свою «formû» — ne только свежесть и чуткость восприятия, но и изумительный виртуозный аппарат, јуношескуский огонь, юношескуский огонь, энту“.

Di sala 1999'an de li şîrketa "BMG" li ser komcivîna yekbûyî ya dîska "The Arthur Rubinstein Collection" — "Коллекция Артура Рубинштейна" (RCA 630002). Di 94 dîskê de hemû xwendin û "jîvыe" têne nivîsandin. Многие произведения Рубинштейн записывал по нескольку раз, и теперь мы можит наконец сравнить его исполнения разных лет, реально невозить творческую эволюцию пианиста. Daxuyaniya jiного сочинения порой сильно отличаются, причем различия касаются именно исполнительской концепции, а не каких-то внешних особенностей.

Большой интерес представляют редкие „живые“ ji bo nivîsandina konseran Artura Rûbinshteйna. 1964-XNUMX: „Dlya nastoyaщego artista playtь pered lymi - dilgeş… Radyo ne guhêrbar e ku li ser muzîkê were pejirandin. Artistu нужны guhdarî. Я люблю, кога li ser konseran tê xuyang kirin, û li ser vê cîhê parêzvanan dişoxilîne: ew qas tê de ye. Radyo ne diyar dike. Чоловек слушает музыку «между делом», konserta ku tê de ye. Вот почему я избегаю трансляций своих концерти…“

Неповторимость, узнаваемость исполнительской intonations любого музыканта создается двумя элементами — dengêом и временем. Звук фортепиано под пальцами Артура Рубинштейна был полный, глубокий, ясный, рельефный. Его фразировка происходила от какого-то ощущения дыхания, его фортепиано как будто пело — şantnыy instrument transformirovalsya в поющий… li ser hemû gluboko dengên xwe di klavişî de, ku li ser piano, û „s oщущением piyano“, wek ku lê dixist. Bijîjkî denga стала одним од его firmennыh nîşanov. Однажды великого виолончелиста Григория Пятигорского спросили: „У, самый богатый виолончельный (курсив наш.— Ред.) dengê?“ И он vegot: „У Рубинштейна“.

Demanem Рубинштейн также тонко neobыknovenno. Temp, kotorыy он выбирал, сегда был „tempo giusto“, то есть temp „сообразный характеру пьесы“. Ji bo slovama Danîelya Barenboyma, ew tembûra "wheregda bыl "rêvebir"- ne zelal e ji bo vê yekê, ev yek ji bыlo bişon, û ne bi rengek zelal, ku ew xuya dike. On был очевидно в идеальной пропорции к содержанию…“

Jixwe tenê serekee, что отличает исполнение Артура Рубинштейна,- ev yeka tê wateya plastîk, gibkostь, естественность течения музыки, иначе говоря, особенности rubato. Forma ego fraz была очень вокальной, слушатель чувствовал живое дыхание музыкальной линии. Pianist horoşo znal, что певцы и духови достигают большой выразительности умелым взятием дыхания внутри фразы, и он переносил это на свою игру. Rubato Rubinshteyna ne только проявление огромного талант, но и результат осознанной работы, о чем говорит его обращение к Эмме Дестин, которой он восхиоколашался и которующим огромного таланта. We hînî меня разумной трактовке rubato — ev yek ji bo danasîna diyardeya melodî ye. Я попытаюсь пернести Ваше отвершенное владение дыханием во мою собственную фразировку и убежден, что именно то имел в виду Шопен, предписывая rubato в своих произведениях“ (Рубинштейн А. .. 9).

Li ser axiftinê li ser Frîderîku Şopenu, û ev yek neudivitelьno, иbo Rubinshteyn li ser vê yekê „şopenist“. Что глубинное, подлинное погружение в музыку Шопена чаще удается пианистам-полякам, так как ощущение „polskosci“ (польского духа, польского начала) во них. Большую часть шопненовской композитора Рубинштейн lîstin ser protyazheniy hemû xwey jînî, lê, jaluy, neşopenno gûbokîm û tonkîm proniknoveniem во сложный мир şopenovskoy muzîkê ji bo ego1950–60.

Bişkojka înterpretasyonên söpena Arturom Рубинштейном службена собственные слова музыканта: „Чтобы понять Шопена, нужно знать, что композитор был учеником Баха и Моцарта, xwendekarê rast. Это благородный гений. Rubato Shopena — ji îtalyaskogo peniya: kompozîtor postoyanno poseщal italíanskuyu operu, isuchaya iscusship pevcov. Учтите дыхание певца, выразительность арий и речитативов, пение для души — и появится должная степень свободы, не навязанной, а вытекающей из смысла мелодии…“ Но при этом в Шопене, по мнению пианиста, „отвратительна… примитивная танцевальность, подпрыгивающие ритмы, назойливое подчеркивание акцентов, бальная лихость“.

По мнению Рубинштейна, в првой половине ХХ столетия большинство пианистов „хипертрофировали естественный лиризм Шопена, утрировали пластичность и красоту мелодии, вместо того чтобы исполнять произведение и чисто. Порой задерживали ноты, которые не следовало тянуть, разбивали аккорды, ждали по полчаса, когда нужна была лишь маленькая прекин“. Apofeoz takogo bişopîne ez dikarim li Îgnacы Яna Paderevskogo binivîsim. Ji ber vê yekê, gelek muzыkantы ji bo van prensîbên bingehîn. Рубинштейн был первым, кто начал бороться за „моцартовски точного, чистого Шопена“. On противостоял традиции преувеличенной чувствительности, сентиментальности, afirînên şopenovskimi xwendekarî, однако это послужило поводом к серьезным нападкам; Польские критики и публика говори: „Рубинштейн играет талантливо, lê Şopen absolutno suh“.

Ji bo nivîsandina konserên Şopena для фортепиано со оркестром, pêşniyarên li meclîsên fîrmeyên "BMG", хочется выделить альбом № 17: Первый концерт e-moll со оркестром Лос-Анджелесской под управления Амлемонија. Валленштейна (1953) и Второй концерт f-moll со Симфоническим оркестром NBC под управлением У. Şteynberga (1946) — û ji bo № 44: Servîsa konseya e-moll bi Nûvыm simfonicheskim orkestrom Londona bi rêvebirina S. Скровачевского (1961) и Второй концерт f-moll со оркестром „Симфония воздуха“ („Symphony of the Air“) под управлением А. Валенштейна (1958). Заметны различия в исполнительских концепциях первых частей концертов. Так, первая часть Первого концерта из альбома № 17 звучит императивно, крупным мазком, довольно быстро, Agitato; вся фактура очень ясна и мелодизированна, никакой педальной дымки. Первая часть Второго концерта из того же альбома исполняется страстно, устремленно, патетично, рельефно в интонационном плане, ярко, но несколько маршеобразно; dikare, bi vî rengî "pryamolineynostь" û черезмерная "маршевость" объясняются diyarной полемической заостренностью исполнения. Что касается вторых и третьих частей в записях ксех konsot bi dengekî albomov, ya ku hemûyan bi-svoemu prekrasnы, êvarê вторыe demjimêr, êvarê, bêserûber, bê weki-libo слащасти. Govorya об интерпретации Рубинштейном концерти Шопена, вошедших во альбом № 44, хочется вспомнить слова из цензури Р. Şumana 1836 год.: „Наснова приветствует дух Моцарта…“ это сдержанное, серьезное, чуть отстраненное повествование. Narochito netoroplivыe tempы, tonkie ritmicheskie оттяжки в финалах, удивительное единение солиста и orkestra…

Давно уже стали эталонными рубинштейновские трактовки баллад, экспромтов, баркаролы, скерцо Шопена; di sala 1949-an de (albûm № 26). Binivîse четырнадцати вальсов, сделанная во 1963 год. ji ber vê yekê, ji ber vê yekê, ji bo yekîneya dыhanî, bi tenê ji bo vê yekê… Velîkolepna кульминация в коде Полонеза-фантазии.

По-разному расскрывает Артур Рубинштейн Трудно отдать предпочтение какой-либо из записей. Ji nişka ve piyanstom "propetы", yên din "problenы", yên "prodeklamirovanы"; 1836 год. Шопена и Д. Fîlda: „Самое задушевное и просветленное, что только може да быть создано в музыке“.

Самое „польское“ во Šopene — eto, navernoe, ego masurkî. XNUMX-XNUMX XNUMX:XNUMX:XNUMX Поначалу как раз мазурки-то пианист записывать не хотел, опасаясь возможной монотонности звучания. Тем не мие исполнение Рубинштейна — идеальное воплощение авторского замысла, который прекрасно охарактеризовал Б. Асафьев: „За элементарностью конструкции veşartî «neobычайное многообразие»: mazurk-pesni, mazurk-rondo, mazurk-dumы, mazurk — romantiческие элегии, лирические ариозо, пасторали, мазурки, масурки — массовы. интимного тона», словно монологи «наедине с собой», мазурки иронического склада, словно тонко зарисованные над «человеками» очерки, мазурки — јуношески шаловливая, прихотливая игра воображенија, мазурки»: сказы про весну и про девушек, мазурки — похоронные хоралы, мазурки — свадебные перезвоны. Granitsы nastroeniy bêbedelьnы, diapazona dengêoписnыh образov vыzыvaet mnogoобразие живописных ассоциаций…“

Interesnыm дополнением шопеновского раздела коллекции являются записи альбома № 69 — Fantaziya li ser polêskîe temы, bi temamî ya Rûbinşteynom di nav Filadelífiyskim Orkestrom de bi rêvebirinê. Орманди (1968), и Andante spianato û Большой полонез во верзии на оркестровой, сыгранные со оркестром „Симфония воздуха“ под управлением А. Валенштейна (1958). Эти записи отличаются невероятным ритмическим разнообразием и удивительной элегантностью.

Наряду со произведениями Фридерика Шопена, Артур Рубинштейн на протяжении всей своей жизни исполнял сочинения Роберта Шумана. Ji Roberta û Clarы Şuman нити преемственности протягиваются к Рубинштейну через лекого скрипача Йозефа Иоахима, который в юности был блиштезок великому композитору, а на склоне лет благословиль молодору.

Concert Şumana для фортепиано со orkestrom был записан Рубинштейном трижды. Запись 1958 года со Симфоническим оркестром компанијата „RCA Victor“ под rêvebirina Й. Крипса (альбом № 39) — yekanenaя известных интерпретаций, где вторая и третья части, Интерпретация 1947 года со Симфоническим оркестром „RCA Victor“ под управлением У. Штейнберга (альбом № 19) mine убедительна из-за некоторой тяжеловесности, ритмической прямолинейности. Запись 1967 года со Чикагским симфоническим оркестром под управлением К.-М. Джулини (альбом № 53).

Во шумановском разделе коллекции есть уникальная „живая“ запись Симфонических эtyudov, sala 1961-ê di sala 39-an de li Karnegi-holle (albom № XNUMX). Перед нами бурный, кипучий, бушующий, захватывающий Шуман. Interpretaciya волнующая и красноречивая, изобилующая виртуозностью.

„Вещая птица“ Шумана (из цикла „Лесные сцены“) была одним из любимых произведений пианиста. Из трех замечательных записей (1946, 1961, 1969), пожалуй, наиболее впечатлив версия 1961 года, прекрасно саделаная и, как верно замечает музыковед Г. Гольдшмидт, „demonstriruyuщая утонченную grацию без grûbkosti, ji ber vê yekê ye ku starыm nivîsî, û bê nekotoroy тяжеловесности, свойственной позднему Рубинштейну“.

1969 года (альбом № 39), тогда как запись 1947 года (альбом № 19) .

Из шумановских записей Рубинштейна, быть, само большое откровение — Fantaziya C-Dur. Di sala 17-an de (alborum № 1965). Ne dizanibû ku ev yek ji vê yekê ye, ku ev yek tê zanîn F. Шлегеля к этому сочинению: „Сквозь все звуки, звучащие в пестром сне земли, один тон слышится тому, кто тайно прислушивается“. Темп исполнения очень сдержанный, звучности — волшебные…

Во 1964-a sala XNUMX'an de li Moskve'yê di sala XNUMX'an de: Это Шуман — воздушный, летящий, клубящийся. Рубинштейн избегает какой-либо броскости, оголенной пианистичности. Li ser zanîna jertvuet элементами внешней зрелищности во «Вступлении», bravuroy di «Paganini». Li ser vê biryarê, li ser şanoya "Pantalone û Kolombiyayê", "Pantalone û Kolombiyayê", "Pantalone û Kolombiyayê", ji bo "Pantalone û Kolombiyayê", strobündsagey пассажей во "Pauze" Ego Celь ne «zarisovki с naturы», ne isobragene in soundah Péro and Arlekina, vыhvachennыh од kaleydoskopa karnavalьnыh masok, lê ji nû ve bişopîne dушевnыh sostoyaniy romanticheskogo poэta. В рубинштейновской передаче все и неиссякаемо разнообразно и едино. <...> «Карнавал» овеян у Рубинштейна дыханием гофманско-гейневской фантастики“.

Osoboe place в репертуаре Артура Рубинштейна занимает Второй концерт Камиля Sen-Sansa. Di sala 1900-an de û di bernameya ji nû ve ji nû ve li Londonê di sala 1975-an de ev yek hate çêkirin; невольно напрашиваются параллели со deятельностью самого Sen-Sansa, kotoromu dadьboй bыla dana dlительная и насыщенная творческая жизнь. Duyemîn konseya Sen-Sansa, украшение репертуара Артура Рубинштейна, благодарам Антону Рубинштейну, о чем рассказывает Sen-Sans di nav xwe de "Порты и воспоминания": daйte konsert, chtobы я namel sluchay vzyatьsya for palochku!»— «С удовольствием». <...> И я написал концерт в соль миноре, дебют которого, таким образом, состоялся под столь славнитым покровительством“. Interesno, что Артура Рубинштейна парижской публике во начале XX veka nîşana Sen-Sans da: „Daxuyaniya xwe ji nû ve ji mezinahiyên hunerî, yên ku dizanin. Я предсказываю ему блестящую карьеру. Kûrtko говоря, он достоин фамилии, kotoruyu cilêt“.

По поводу Концерта Сен-Санса Артур Рубинштейн писал, что он был „благодатной новинкой; Ev yek ji bo wî bi zêdeyî enerjîyê û pêdivî ye ku bizanibe, ew e ku ew li ser vê yekê ye ku di dirêjiya enerjiyê de ye. Di vê konseyê de ev yek e — pыl û efsûnî, bêserûber û germahî; во то же время это хорошая музыка, хотоя и нелишенная известной банальности. Но, я по-прежнему убежден, что талантливый tercuman bi awayekî облагородить все, что играет, если он "со-afirînerê", û ne tenê pêkan e".

Tê zanîn ku Sen-Sansa neobhodimosti „рассматривать сольную партию в фортепианном концерте наподобие роли во her sal ji bo şanoyê, ev yek ji bo teatra, ev yek ji bo teatra dom dike. Di kolektîfên Rubinşteyna danыy sê nivîsarên Dudogo konseya, û ji ber vê yekê di nav xwe de rê li ber çavan digire. Наиболее цельной является интерпретация 1958 года со ориентир „Симфония воздуха“ под управлением А. Валенштейна (альбом № 53). Interesno расставлены драматургические акценты. Первая часть характер Maestoso, образуя смысловой выразительный центр сочинения — в духе монолога актера-трагика; eto naходит отражение и в tempovыh proporciyah: yekem demjimêr li ser protyazhennosti pratîkî raвна двум следующим. В записи 1969 года со Филадельфийским симфоническим оркестром под управлением Ю. Ormandî (alьbom № 70) bivershenno ошеломляет вторая ч. Mijara duduyan ev e ku ev yek bi dawî bibe. Во альбоме № 82 pêşkêşî "nelegal" ji bo 1939 sal bi Orkestrom Concertnogo общества Консерватории (Orchestre de la Socie'te' des Concerts du Conservatoire) bi rêvebirina dirigera û nasnavê флейта. Губера. Zдесь нема „огрехов“ и во солиста, û di dirijera (osobenno di finale, gde orkestr prosto ne mumkin egnьsya pianistom), lê di plana emosyonal de ev e ku neobыknovenno yarkoe исполнение. Naše voobraжение поражают свобода и мощь первой части Andante sostenuto, elegantnostь и изумительное с точки зрения вкуса rubato второй части, феерическая тарантелла финала. „Когда слушатель приходит в себя от голоокружительного темпа Finala, то он поражен ритмической упругостью, «пульсом» солиста, за которым, невсегда неящая, несется оркестрь“, — Гольдшмидт.

С именем Артура Рубинштейна связано много открытий в искусстве ХХ века. В частности, это шпанская музыка. Interesnoe описание того, wek он стал „испанистом“, од лучших исполнителей испанской музыки, daet сам Рубинштейн во своих мемуарах:

„Исаак Альбенис — человек, kotoromu я обязан xweй большой популярностью во Îspanya û di hemû welatan de ye. Во Пальме, на Майорке, вдова Альбениса пригласила меня на обед…. - Играете ли вы его музыку?- — Bifikirin! — ответил я.— Я хорошо знаю и очень люблю его сюиту «Iberia», lê я боюсь играть ее во Ispaniya. Li Polonya herî navdar ê pîanîstên ku di nav wan de cih digirin, dema ku berutsya playtь mazurk Shopena; они остаются совершенно чужды ритмическому духу этой типично польской музыки. И я не хочу рисковать быть осмеянным в Шпанија; serkeftinom di vê welatê de ya очень дорожу. - Пожалуйста, сыграйте все же что-нибудь из его сочинений,- настаивали дамы. — Сеньора,— сказал я, немного смущаясь, г-же Альбенис,— я играю эту музыку со увлечением, но в моей собственной манере. Binêre li, ji bo mina nepenî, faktura syuitы «Iberiya» ev e ku naveroka wê ye, û ev îzobiliyeya melodiyayê tevlihev dike. Oчень опасаюсь, что вы будете шокированы, услышав, kak я opuskayu множество нот со yeknoй целью рельефнее выделить существо этой музыки. Nichto ne moglo остановить этих дам. — Playyte tak, kak vы estue,- сказали они. Ez dest bi "Trianы" dikim, dixebitim tuda di nav min de lübovь к ispanya ritmam. Когда я кончил, сеньора Альбенис повернулась к Лауре и сказала: - Это поистине удивительно, не правда ли? On playet eto tam tak, kak kogda-to твой отец. - Da, da,- ответила Лаура.- Ev yeka hanê ji ber vê yekê ye. Такое одобрение, исходящее от вдовы и одной из дочерей композитора, которые обе были пианистками, сильно подняло мой дух. Я сыграл три или четыре другие пьесы од «Иберии», трактуя их на свой манер, и ez guhêrbar im, bêyî ku li ser mina diskliceniyami: — Papa delal takoe je rubato û tak je zakanchival pianissimo. I temp ego bыl tam то же, что и ваш. Ji ber vê yekê ew pir zêde bû, ev yek ji bo çareseriyê ye… Mesyacem li ser sê konsera li Madridê, di programa kotorыh de, ji bo vê yekê ji "Iberiî"yê re derbas bû. Так как их никто еще никогда не играл, они явились для публики совершенной новинкой. Mogu без преувеличения сказать, что эти konserên hanê li ser mina kartêre. Ji ber ku ji bo yekî din vegere: «Bis, bis!..», ji bo yekî din…. Senyora Альбенис, ее дочь Лаура, Арбос, de Фалья и yên din muzыkantы обнимали и поздрави меня, отьянев от энтузиазма. - Vы lîstin ev etu muzыku tak, словно родились здесь,- говорили мне. Naçînaya bi dnya dnya ja bыl tê zanîn ku ji nûve têgihîştina îspanyoyê muzîkê ye û divê were lîstin kakie-libo ji эtih pès di hemû bajarên mezin de, her ku diçe, û her ku diçe lîstin û her serketî ye.

В коллекции Артура Рубинштейна собраны записи произведений И. Albenisa, Î. Гранадоса, Ф. Мопу, М. de Filî. Ne bi tenê ye, lê ew bixwe hatine çêkirin. Сочинения Момпу, „Наварра“ Альбениса — эffektnыe эstradnыe nomera, pianist исполняет их с неподражаемым шиком. В Основнам Рубинштейн играет лучшие произведения испанских композиторов ХХ века. Возникает ощущение поразительной достоверности: перед нами словно оживает атмосфераnых произведений великих испанцев — Servantesa, Lork; мы чувствуем ароматы, ощущаем напоенный зноем сухой воздух. Мы вовлечены в эту жизнь…

„Ночи в садах Испании“ для фортепиано со оркестром Мануэля де Фальи — од лучших шпанских сочинений прошлого столетие. Rubinshteйn впервые услышал ego di sala 1916 de, „заболел“ им и включил его во 1969 de. Di collections оно представлено тремя версиями. Daxuyaniya sala 70-a (al-bom № 1954) bi torkerstrom „Simfonia aira“ под administratorê А. Vallenshteyna, li ser min, несколько akademîk (esli neoobщe dikare li ser academichnosti Artura Rubinshteyna biaxive), duyên din - bişopîne kaжdaya по-своему. Запись 18 года (альбом № 1957) со Симфоническим оркестром г. Сен-Луи под управлением В. Gölshmana ostallyaet Yarkoe and Celt'noe printleye: Tempûya organan, mezinahiya dîyaloga yekgirtî û orkestra, ji ber ku ev yek ji nû ve girêdayî ye û hemî nexweşiyên din vedigire. Совершенно иная трактовка „Ночей“ представлена ​​во записи 32 года (альбом № XNUMX) со Симфоническим оркестром Сан-Франциско под управлением Э. Хорда. Ev tê vê wateyê ku „Simfoniческие впечатления для фортепиано со оркестром“ (authorskoe janrovoe definie). Исполнение отличают импульсивность, взрывчатость, необыкновенная красочность, тембровое богатство, особая многоплановость звукового пространства. Настоящее торжество танцевальности, „испанского начала“— вторая часть, „Danse lointaine“. Оркестр подобен ансамблю самобытных solistov, û piyanist yekin из них, что соответствует замыслу композитора.

Наши выдающиеся критики Г. Deman û Д. Di sala 1964'an de li SSSR'ê ya Rûbinşteyna, ji bo vê yekê nayê guhertin: „…yarkaya, taybetmendiya taybetmendiyê. Û… kak vsyakaya taybetmendiya,- nameющая границы. Rubinshteйn… ne li ser fîlosofskuyu globinu û tragediynosti conceptciy, li отkrыtie «newыh gorizontov» di piyanizme…“ (G. Deman); „…othodы от общепринятого… ne pêkan e ku prensîbên çapkirinê bi… tradiciyamî ve girêdayî ye. …Svoeобразие рубинштейновских трактовок не xuya dike ku guhdarên cîhanê yên nenaskirî vekirî ye, lê bi qasî ku ew nehêle jêhatîbûna xwe bişopîne… bi tevahî nû û nû nûvekirinên nû û nû yên nû vedike. Сейчас, по-видимому, наступает переоценка ценностей. Di heyama 1950–60-h de, ji bo guhdariya şîretkarê şîretkarê guhdarîkirina navê wê dikare dengên xwe bixwîne. Ныне трудно кого-либо удивить совершенством исполнения или качеством записи; и как часто роскошно изданные компакт-диски с прекрасным цифровым звуком не только не оставляют впечатления трагедийности и новизны, но, не трогая ни ум, ни сердце, мгновенно стираются из памяти после прослушивания, тогда как мощное, жизнелюбивое, яркое искусство Артура Рубинштейна — это „праздник, который всегда с тобой“.

Irina Temchenko

* Hemû citatы, nivîsarên di statûyê de, ji annotaciy к альбомам Arturûra Rubinşteyna û ji pirtûkên, pêşkêşî ji bo komkirina komcivîna "BMG" ji pirtûkxaneyan re.